Жительница Усть-Каменогорска убеждена, что ее сына пытали полицейские, выбивая признание

Мать 34-летнего Виталия Екатерина Серышева  уверена, что ее сына незаконно задержали, пытали, после чего осудили за преступление, которого он не совершал. Уже два года Виталий находится за решеткой.

– Это случилось в июле 2015 года. Виталя вышел вечером из дома, в магазин собрался. И прямо возле подъезда его остановили сотрудники полиции, попросили пройти, чтобы побыть понятым, – рассказывает Екатерина Серышева. – Рядом стояла соседка Ирина, она все видела, говорила ему: «Никуда с ними не иди». Но Виталя решил – раз подошли люди в форме, значит, никакая опасность ему не угрожает, отказывать не стал.

По словам матери, ничего не подозревающего парня увели в соседний двор, где уже находилось несколько отрядов полиции. Как только его под стражей привели во двор, с балкона на него начала кричать матом неизвестная женщина, которая вскоре спустилась и кинулась на него с кулаками.

– Кричала: «Это он! Это он!» – а Виталя стоит и не может понять, что происходит. В конечном итоге моего сына увезли в отделение, – говорит Екатерина Серышева. – При этом нас, его родных, в известность никто не поставил! Я сижу с мужем у себя дома, время уже близится к полуночи, когда в дверь кто-то стал ломиться изо всех сил. Я испугалась.

По словам Екатерины, на пороге была подвыпившая женщина, та самая, которая обвинила Виталия, и ее более трезвый приятель. Но тогда еще Екатерина этого не знала.

– Кто вы?

– А вы знаете, что ваш сын Михаил – педофил?

– Я стою в шоке, не знаю, что ответить. Говорю, что, во-первых, моего сына зовут Виталий, а во-вторых, мы сейчас полицию вызовем, уходите. Женщина начала психовать и кричать, но ее сожитель успокоил ее, увел. До меня еще не дошло, что сына задержали, – рассказывает Екатерина Серышева. – В следующий раз я с этой женщиной увиделась только в суде.

ФАКТЫ И ИНТЕРПРЕТАЦИИ

Как выяснилось, в тот день на пульт дежурного городского УВД поступил вызов от женщины, которая рассказала, что ее 6-летняя дочь стала жертвой педофила. По рассказу матери, неизвестный мужчина завел девочку в подъезд, попросил снять лосины и нижнее белье, коснулся половых органов и, после того как ребенок сказал, что расскажет все папе, убежал.

– По первоначальным показаниям было составлено описание подозреваемого: мужчина возрастом около 45 лет в розовой футболке, голубых штанах или джинсах, кроссовках, – Екатерина Серышева показывает копии документов, где указаны эти данные. – В момент задержания на Витале была белая футболка, серые трико с лампасами и летние «плетенки». Но вскоре после ареста моего сына показания были изменены, где уже значился мужчина возрастом «за 30» в другой одежде, похожей на ту, что была на Витале.

В суде говорили, что якобы опознание Виталия производилось несколько раз. Однако в материалах дела этих документов нет.

– Можно ли тут вообще говорить о каком-либо опознании? – рассказывает адвокат РозитаБагадаева, приступившая к представлению интересов Серышева как потерпевшего. – И как его можно было производить, если Виталия сразу же привели к девочке? Как может отреагировать ребенок, если дяденьку приводят несколько человек в форме?

По процессуальным нормам Республики Казахстан, чтобы опознание считалось законным, его необходимо проводить согласно строгому регламенту, при определенных условиях. Если жертва боится, что подозреваемый может увидеть ее, используется зеркальная плоскость. Но главное – это статисты, люди похожего типажа, которые должны дать следователю возможность понять, действительно ли потерпевший с точностью может указать на подозреваемого, или он не помнит его достоверно.

Со слов матери, Виталия отвезли в отделение, где попросили признать свою вину, а после того, как он отказался, перешли к более радикальным мерам.

– Когда я узнала, что его держат в изоляторе, пришла к нему, смотрю – а он весь синий. Говорит, что пытали, били, вытирали лицо какой-то тряпкой, заставляли признаться, а когда отказывался – били еще сильнее, – говорит Екатерина Серышева. – Адвокат посоветовала срочно снимать побои, проводить медицинское освидетельствование, написала ходатайство следователю. И он, прекрасно зная о побоях, тянул время, пока большинство синяков не прошло. Лишь когда от побоев остались пожелтевшие следы, только тогда он повез Виталю на экспертизу.

Медики зафиксировали следы в виде удлиненных желтых полос на теле, но не стали однозначно констатировать, что это следы побоев, предложили пройти освидетельствование повторно. Из материалов дела следует, что Виталий от повторной экспертизы отказался. Но почему тогда в деле нет письменного отказа Серышева?

– Выходит, следователь или не оповестил Виталия о прохождении дополнительного освидетельствования, или намеренно скрыл эту информацию, решив за него, – говорит адвокат Р. Багадаева. – На сегодня по делу имеется только первая экспертиза, проведенная по истечении длительного времени. И то ее результат следователь укрыл, и в дело она попала только в суде по ходатайству адвоката, защищавшего Серышева от обвинения. Из материалов дела следует, что на лосинах девочки имелась ниточка от нижнего белья единственного подозреваемого. Но сама девочка, допрошенная в присутствии матери, рассказала, что дяденька ничего с себя не снимал вообще. Как она туда попала? Как полагает мать, когда Серышева били, ему вытирали лицо какой-то тряпкой – это могли были быть лосины девочки.

Адвокат считает, что если производилось неправомерное соприкосновение одежды подозреваемого и девочки, о чем может свидетельствовать ниточка белья подозреваемого на лосинах девочки, то последующие экспертизы уже не  должны были иметь никакого значения для суда, рассматривавшего дело по обвинению Виталия, в том числе генетическая экспертиза изъятой одежды. Правозащитник обращает внимание на то, что суд почему-то не обратил внимания на показания девочки и принял безо всяких колебаний заключения экспертиз одежды Серышева, неизвестно где находившейся, не упакованной и не опечатанной сразу же при изъятии.

– Здесь возникает еще один большой вопрос к следователю, который забрал у Серышева одежду вопреки правилам, установленным законодательством РК, – говорит адвокат. – По закону необходимо, чтобы при изъятии обязательно присутствовали понятые. Если такой возможности нет, то должна быть подробная видеофиксация хода изъятия с описанием. Ни понятых, ни видеосъемки не было: следователь предоставил лишь фотографии, сделанные неизвестно когда. Все это – сомнения,  причем эти сомнения не устранимы.

По словам адвоката, следователь – единственный, кто должен иметь доступ к одежде как подозреваемого, так и потерпевшей.

В ходе следствия у Виталия начались проблемы с психикой, его отправили на лечение в Алматы, откуда он вернулся с большим шрамом во весь лоб. Кто его избил, за что, кто теперь за это будет отвечать? Неизвестно, виновные до сих пор не найдены.

В конечном итоге в Усть-Каменогорске суд вынес свой вердикт: виновен, наказанием избрать лишение свободы сроком на пять с половиной лет.

ВРЕМЯ ИДЕТ…

…а Виталий все так же находится за решеткой. Мать обращалась везде, куда только могла, – в прокуратуру, полицию, СМИ, даже писала письмо Нурсултану Назарбаеву. Но за год добиться каких-либо существенных результатов в пересмотре или дополнительном расследовании дела не удалось.

– Прокуратура меня гоняла от одного прокурора к другому месяцами, пока, наконец, за дело не взялась специализированная прокуратура, после проверок которой было открыто уголовное дело в отношении следователя, – рассказывает Екатерина Серышева.

Мы обратились за комментарием с официальным запросом в ДВД ВКО, где задали все интересующие вопросы в подробном и развернутом виде. Однако ответ полицейских был более чем лаконичен: в пресс-службе подтвердили, что в отношении нескольких сотрудников полиции было возбуждено уголовное дело по статье 146 статье УК РК «пытки», которое вскоре было прекращено на основании 35 статьи УПК РК: «отсутствие состава уголовного правонарушения». Также в ДВД ВКО сообщили, что в отношении следователя действительно возбуждено уголовное дело по 433 статье: «умышленное укрытие уголовного проступка или преступления». Часть вопросов так и осталась без ответа.

Девять месяцев назад Виталий Серышев прошел психофизиологическую экспертизу на полиграфе, или, как говорят в народе, «детекторе лжи». Результат, который показал Виталий, лишь подтверждает опасения матери: на всех тестах он даже не шелохнулся в сторону «лжи» и полиграфист вынужден был констатировать: «когда парень говорит, что он невиновен, он не лжет».

– Возникает вопрос, неужели настолько важны статистические показатели, что Серышева, который никогда не признавал вины, почему- то сразу не проверили на полиграфе? Ведь в ДВД имеется и полиграф, и соответствующий специалист, – говорит
Р. Багадаева. – Наоборот, дело было передано неопытному следователю, который укрыл отдельные доказательства невиновности Серышева, что выяснилось в суде. И никто никак на это не отреагировал. Точно так же, как по делу возникли доказательства из ниоткуда.

Но ходатайство адвокатов об отмене приговора, поданное в Верховный суд, было просто отклонено.

– Екатерина Серышева была на приеме у вновь назначенного прокурора области, который сказал, что невиновные однозначно не должны сидеть в тюрьме, – говорит адвокат. – Но прошло уже больше месяца, а дело в отношении следователя так и не сдвинулось с места.

Спустя месяцы, а то и годы заключения, людям по большому счету все равно, кто будет отвечать за незаконные действия и будет ли отвечать вовсе – они не собираются вообще ничего ни у кого требовать. Единственное, чего они по-настоящему хотят, – это выйти на свободу, к родным, и больше никогда не попадать в места лишения свободы.

ИСТОЧНИК:
https://altaynews.kz/archives/48861